***
Семен проснулся в холодном поту, его всего трясло, в голове до сих пор стоял голос Сазонова предрекающий: «Что произошло того не изменить».
- А что если он не прав, возможно, прошлое мы можем менять, - наперекор Сазонову, сказал Семен. – Ведь не просто так есть мы - Попы, следящие за временем.
Семен встал, пошел на кухню и открыл холодильник. Холодильник был пуст, если не считать одного пакет молока. Вообще холодильник перестал наполняться, после того как 2 года назад была убита Мария, его любимая единственная жена. Поискав кружку на столе полном немытой посуды и различного мусора, Семен с досады плюнул, так как не то, что чистой, просто кружки, в которой бы не было плесени, не оказалось. Выпив прямо из пакета последнее молоко, он бросил опустевший пакет на стол и отправился в комнату.
Но уснуть он так больше и не смог, перед ним было лицо Сазонова, говорящее: «это я». Невольно взгляд Семена упал на портрет Марии, и сердце застучало так, что чуть не вырвалось из груди.
- Нет! – закричал он, - Господи, за что?
Уткнувшись в подушку, он пролежал так всю оставшуюся ночь. На утро, умывшись, он отправился в отдел, сегодня предстояло поставить отметку о смерти на деле Сазонова и сдать его в архив.
Зайдя в здание Полиции Отслеживания Перемещений, Семен отправился в свой кабинет. Сев за стол он достал из ящика дело за номером 426, открыл на последней странице и занес руку, чтобы поставить отметку «мертв», но остановился.
- А может, прошлое мы все-таки можем изменить, - прошептал Семен. – И я смогу остановить тебя Иван Сазонов, может, ты ни кого и не убьешь?
Он закрыл папку с делом, так и не поставив отметки, и быстрым шагом отправился в кабинет директора.
Зайдя в кабинет, Семен уставился на кучковатое тело, которое виднелось из-за стола, и сейчас было занято тем, что ставило своими толстыми ручками каракули в каких то документах. В общем-то, человек, который жил в этом на вид тяжеловатом неповоротливом теле был достаточно подвижен, хотя это проявлялось только в крайних случаях. Именно эти случаи и помогли ему стать директором отделения, в котором работал Семен. И кстати директор получился из него отличный, почти не выходя из кабинета, он всегда был в курсе всех событий и в отличие от других начальников всегда был рад открыто поговорить с подчиненными.
- Павел Андреевич, у меня вопрос, то есть даже два, - сходу выпалил Семен, присаживаясь.
Задавай, - не отвлекаясь от бумаг, сказал Павел Андреевич.
- Я тут вот подумал, мы всегда занимались тем, что ловили тех, кто, пытался изменить прошлое, и всегда в этом преуспевали, - Павел Андреевич продолжал что-то перебирать, внешне не обращая внимания на Семена, - а что случится, если мы когда-нибудь не успеем помешать?
- Да ничего не случится, - не поднимая головы, ответил Павел Андреевич. - Во-первых, группа задержания отправляется сразу же через 30 секунд за путешественником, а во-вторых, если бы ему это удалось, мы бы жили и не знали о том, что это случилось, так как время бы изменилось и потекло соответственно данному изменению. Но это никогда не случалось, так как всех путешественников мы отлавливали всегда вовремя. И вообще тебе стоит повторить теорию времени Л’Амержена.
- Тогда у меня второй вопрос, – смущенно сказал Семен. – А как вы объясните то, что когда Сазонов был возращен, спектральный датчик времени показал, что он постарел на 6 суток, хотя до этого все путешественники возвращались постаревшими максимум на пару часов?
- Интересно, - Павел Андреевич оторвался от бумаг, - хотя мне кажется, это должен объяснить ты. Ведь если я не ошибаюсь, именно ты и Сергей были отправлены на задержание Сазонова, и ты утверждал, что задержал его почти сразу же. А Сергей так и не вернулся.
- Да, но я же уже говорил, что когда я арестовывал Сазонова, мне показалось, что он на секунду удивился и потом, засмеявшись, спросил: «Давно ли я не видел напарника?». Точнее он сказал Сергея, - поправился Семен. – А так как вы знаете, что напарник всегда отправляется назад в первую же секунду после скачка, я сразу обратил на это ваше внимание, после того как выяснилось, что Сергей так и не вернулся.
- Ладно, ладно я извиняюсь, ты здесь не причем, но объяснение может быть и простым. Может датчик времени просто дал сбой, а может, есть еще не разгаданные загадки времени, да и вообще ты ведь на самом деле не вопросы задавать пришел, - Павел Андреевич строго посмотрел на Семена. – Давай говори, я вижу, что у тебя что-то вертится в голове.
Семен сглотнул. Он всегда знал, что Павел Андреевич хорошо разбирается в психике людей, он даже защитил диссертацию на тему влияние путешествий во времени на психическое состояние человека, но ни когда не думал, что он еще и прекрасно угадывает о том, что твориться в голове у его подчиненных.
- Ну, раз так, то позвольте на чистоту. Я подумал …. Вы ведь знаете, как я переживал, после смерти Марии, - Семен остановился, набрал воздуха в грудь, выдохнул и продолжил. – Я подумал, что если, правда, то, что ее убил Сазонов, ведь он сам признался в последние минуты перед казнью.
И…, - Павел Андреевич с печалью посмотрел на Семена. – Ты подумал, что если это правда, и Сазонов действительно путешествовал во времени 6 дней, то …
- Да, то может, возможно, обратиться в коллегию ПОП, и возможно они бы разрешили исправить то, что он натворил, - видно было, что Семен говорит с трудом. – Возможно, я сумею спасти Марию.
- Нет, даже не думай о том, забудь, - голос Павла Андреевича задрожал от волнения. – Они на это не пойдут, а ты попадешь сразу в разряд подозреваемых на возможное незаконное перемещение и будешь уволен как неблагонадежный. И тут даже я не смогу тебе помочь.
- Спасибо, что были со мной откровенны, - Семен поднялся со стула. – Возможно, мне надо забыть и продолжать жить дальше.

***
Сегодня был экстренный скачек, первые две группы задержания были полностью отторгнуты временной петлей. Такое случалось крайне редко, и данный феномен объяснен так и не был. Многие ученные ссылались на то, что это происходит из-за нестабильности временных потоков, другие - меньшинство, склонялись к тому, что полицейские из группы задержания не были психологически готовы к скачку, еще меньшее количество ученых утверждало, что есть отрезки времени, в которые попасть может ни каждый человек. В общем, ни одна теория так и не была полностью аргументирована, а тем более доказана. Поэтому приходилось всегда держать в готовности три группы: группу задержания, которая отправлялась в течение 30 секунд с момента регистрации временного скачка, резервную группу задержания, которая реагировала при срыве путешествия первой, и третью – группу экстренного скачка, которая отправлялась крайне редко и обычно ее прибытие отставало от незаконного путешественника на час. Почему так происходило, объяснить или даже выдвинуть теорию, хоть как-нибудь подводящую к объясняющую причины этого, никто так и не сумел. Было только зарегистрировано одно, если отправлялась третья группа, то она всегда прибывала на час позже путешественника, как бы координаты времени не были бы точны с координатами беглеца.
- Сегодня, именно сегодня, - думал Семен. – Я это сделаю.
Семен был в группе экстренного скачка. Его перевел туда Павел Андреевич почти сразу после разговора происшедшего в кабинете, мотивируя перевод необходимостью Семену отдохнуть, разобраться в переживаниях. А так как данная группа путешествовала крайне редко, за месяц, прошедший после перевода Семена, это был первый случай путешествия. И Семен, отдыхая, действительно разобрался в себе. Он твердо решил, что раз их служба заключалась в пресечении попыток изменить время, то его первая обязанность пресечь убийство Марии совершенное Сазоновым. Все детали и последствия такого действия он обдумал. После того как они с напарником отправятся во времени, а теперь его напарником был один из лучших полицейских и давно уже находившийся в группе экстренного скачка, он должен будет вернуться назад, так как по правилам оставался на задании только один. Но вместо того чтобы вернуться назад, он отправится в ту ночь, в которой была убита Мария. Если ему удастся спасти жену, и то, что говорил Павел Андреевич о возможности изменить время, чтобы ни кто не заметил, верно, то его жизнь наполниться смыслом. Ну а если и придется отвечать, то он не первый кто изменил время, он лишь исправил преступление Сазонова, направил время в правильном направлении. Он готов был рисковать, хотя и рисковать ему после смерти жены кроме своей жизни было нечем.
- Старт, - прозвучал в динамиках громкий голос.
И Семен нажал перемещающее устройство на руке. В тот же миг все на секунду остановилось, потом постепенно четкость очертаний начало теряться, еще через мгновение размытые изображения стали двигаться вокруг Семена полностью сливаясь в мазню. Обычно Семен закрывал глаза, чтобы не видеть этого безобразия, но сегодня он решил все видеть и слышать до конца. Он повернул голову в сторону, в которой, по его мнению, должен был находиться напарник и удивился. Александр парил в позе лотоса, его руки делали загадочные движения, от всего тела исходило блаженное сияние.
- Надо его об этом спросить, - подумал Семен. – Ни разу не видел, чтобы так кто-то вел себя во время скачка. Действительно похож на того, кто работает на Бога.
Скоро вращение вокруг Семена стало замедляться, и Семен, как его учили, стал смотреть вперед. Потом вращение приобрело очертания предметов и остановилось, после этого очертания обрели свою четкость, и мир вокруг приобрел свойственное ему движение. Семен вспомнил, как Александр парил во время скачка, и обернулся в его сторону, тот уже стоял на ногах и смотрел на Семена.
- Как ты это делаешь?
- Ты имеешь в виду держусь без ног, - ответил Александр. – Ничего нет удивительного. Ты разве не ощутил, что тела твоего, когда ты перемещаешься, нет.
- Разве, - удивился Семен. – Ни разу не чувствовал такого.
- Ну, тогда, когда сейчас будешь возвращаться назад, попробуй дотронуться до любой части тела, тебе это просто не удастся, - Александр засмеялся. – Когда я это попробовал первый раз, я чуть там же в штаны не наделал, прости, точнее не смог бы, так как и штанов, там, в действительности нет.
Они разошлись смехом вместе. Семену стало первый раз после признания Сазонова легко на душе. Он чувствовал от Александра жизненную энергию, совсем такую же, как от Марии. Семен посмотрел вокруг. Они оказались в небольшом переулке, повсюду валялись битые бутылки, стены украшали непристойные надписи.
- Да, вот ведь место выбрал наш беглец, - произнес Семен. – Почему они ни когда не выбирают, что-нибудь по приятнее.
- К примеру, спальня прекрасной блондинки, - подшутил Александр. – Представляю ее удивление, когда к ней как по волшебству являются два богатыря.
Семен почувствовал, что скулы уже начинают болеть от смеха. Он взглянул на таймер. Время неумолимо текло, в этом времени он пробыл уже на пару минут больше положенного.
- Ладно, мне пора, а то меня там начальник взгреет, уже больше положенного на минуту двадцать секунд пробыл.
- Скачи, да передай, что я нашего беглеца уже засек, - Александр показал на экране ручного компьютера расстояние до цели. – Мог бы убежать и подальше, я бы на его месте летел бы пулей, куда глаза глядят лишь бы подальше, а теперь ему придется вернуться назад и быть развеянным на атомы.
Семен повернулся спиной к Александру и тихонько достал перемещающее устройство, которое выдавалось каждому полицейскому, на случай если у незаконного путешественника его не окажется, и набрал координаты своего дома и время 23.00 7 февраля 2252. Именно в ночь с 7 на 8 февраля была убита его жена. Нажал кнопку перемещения, и мир вокруг замер и начал терять характерные ему черты, но что было удивительно, от Александра стало исходить тоже благословенное сияние.
- Интересно, а знает Александр о том, что он светиться не только во время скачка, - это была последняя мысль Семена в этом времени.

***
Был темный прохладный вечер. Женщина стояла у стола и вытирала посуду. Хотя производители посудомоечной машины «Стрич» обещали, что машина помоет и затем высушит посуду лучше любой хозяйки, Мария предпочитала вытирать посуду сама.
- Так я уверена, что посуда действительно чистая, - говорила она, когда муж удивлялся, зачем она это делает.
Вытерев и сложив аккуратно посуду, она отправилась в ванную и провела там около часу. Это было ее любимое время, когда муж находился на дежурстве, и она оставалась дома одна. Потому что звук воды наполнял тишину дома и чем-то напоминал ей смех играющих детей. Детей у них не было, хотя Мария очень этого желала, но Андрей, так звали мужа, все время говорил, что еще рано, нужно накопить средств на их достойное будущее.
В одиннадцатом часу, как обычно, она легла и взяла в руки книгу. Сегодня это был роман «Последняя ночь». Ей нравились романы, и других книг она не признавала. Прочитав последние страницы, она закрыла книгу и зарыдала. Роман заканчивался смертью влюбленных, так и не сумевших обнять друг друга перед неминуемой гибелью.
- И кто, на столько жесток, что пишет такие романы, - сквозь слезы шептала она.
Через пол часа она, наконец-то, уснула. Обычно Семен заставал ее утром с обнятой книгой, и она только открыв глаза, сразу же начинала пересказывать историю романа, пережитую ей преведущим вечером. Но ночью она проснулась не от прикосновения пришедшего с работы мужа, а от звона бьющегося стекла. Мария накинула халат и спустилась на первый этаж. Она не боялась, так как знала, что если бы кто-то проник снаружи, то сработала бы сигнализация, а в доме стояла тишина.
Мария вошла в кухню и включила свет, она оторопела. За столом сидел седовласый человек. Он спокойным голосом предложил ей сесть.
- Я, Сазонов Иван Петрович – друг Семена, вашего мужа, - с улыбкой проговорил он. – Вы только не волнуйтесь, он сейчас подойдет, и мы вместе поговорим за бокалом красного вина. Вы, кстати, извините, я у вас тут бутылку разбил, не хотел включать свет. Да вы присаживайтесь.
- Я вас не знаю, и Семен мне ни чего не говорил, - Мария стала пятиться к выходу из кухни. – Как вы проникли сюда, и сигнализация не сработала?
Сазонов перестал улыбаться и достал пистолет, указывая на стул и давая понять, что бежать бесполезно.
- Жаль, что так все, получается, - промолвил он. – Я просто хотел с помощью вас убедить вашего мужа не делать ошибок в будущем. А вот теперь даже и не знаю, вы, как видно помочь мне не хотите, а желаете все только усложнить. Садитесь на стул и не шумите.
Мария повиновалась. Глаза ее стали наполняться влагой, ей вспомнился последний эпизод романа, где героиня тщетно умоляет злодея не убивать ее возлюбленного, а тот лишь смеется над ее мольбами.
- Вы нас убьете? – смотря на Сазонова, спросила Мария. – Убейте только меня, но не трогайте Семена.
- Быть может и так, все зависит, от того насколько моя теория верна, - Сазонов посмотрел холодным расчетливым взглядом на Марию. – Но, честно говоря, я в ней уверен. Кстати вы спрашивали, почему не сработала сигнализация. Это просто, я не входил в дом, я в нем появился.
С этими словами Сазонов посмотрел на часы и улыбнулся. Он просто сиял от счастья.
- Моя теория верна. Сейчас один час тридцать одна минута, если бы я оказался не прав, то ваш муж был бы уже дома, и мы бы может быть выпили вина, но его нет, - он направил пистолет на Марию. – Прощайте и помните, что ваша жертва была во благо науки.
Сазонов не мешкая и не переживая, выстрелил. Для него это был всего лишь эксперимент, а лежавшая сейчас в крови женщина – лабораторной мышью.

***

Мир обрел свои очертания и ожил. Семен стоял напротив своего дома. В окне первого этажа горел свет. Семен подбежал к двери и набрал код отпирающего устройства. На экране ввода появилась надпись «ошибка». Семен секунду с недоумением смотрел на надпись, а потом ударил себя по лбу.
- Глупец, код должен быть еще старый, ты его сменил только после похорон Марии, - упрекнул себя Семен, - Что-то ты поп Семен стал плохо ориентироваться в прошлом, так и в беду попасть можно.
Введя старый код, Семен зашел в дом. Из-под закрытой двери в кухню текла тоненькая струйка крови. Семен с единственной мыслью, что опоздал, забыв об осторожности, бросился к двери и распахнул ее. На полу в луже крови лежала Мария. Не человеческий вопль вырвался из груди Семена, упав на колени, он закрыл лицо руками. В следующий миг Семен потерял сознание, толи от сильного эмоционального стресса, толи от сильного удара по затылку.
Очнулся он, лежа на полу в зале, от резкого запаха нашатырного спирта. Первое что он увидел, было улыбающееся лицо Сазонова и это подействовало на его сильнее, чем нашатырь. Семен тут же вспомнил свой скачек во времени в котором он поймал Сазонова, и как тот отбиваясь оставил шрам на его лице. Ярость наполнила Семена, он потянулся, чтобы схватить Сазонова за горло, но тело не слушалось, руки словно налились свинцом.
- Ну что вы так нервничаете, - продолжая улыбаться, сказал Сазонов. – Я рад видеть вас, главного мышонка этого эксперимента. Да, не сердитесь вы так, я знаю, что не этично проводить эксперименты на людях, но выбора у нас нет. Лежите и наблюдайте, наслаждайтесь главной ролью в моем исследовании.
Семен попытался ответить, но вместо слов раздалось чуть слышное мычание, тело совершенно отказывалось подчиняться.
- О, прошу прощения, но говорить разрешено только мне, - смеясь, Сазонов пошлепал Семена по щеке, - ведь ты же не хочешь нарушить чистоту эксперимента. Да и Дримелин так любезно вколотый тебе мной не позволит этого. Кстати, формула его мое изобретение, но, правда, по сравнению с тем, что я сейчас испытываю это детские игрушки.
Семен закрыл глаза. Он не мог поверить, что он, опытный поп, так просто попался профессоришке, который то и из лаборатории редко, наверное, выходил. Несмотря на то, что он обдумывал эту ситуацию не раз, на практике же все получилось не так, как он рассчитывал.
- А почему ты так задержался? Я рассчитывал, что ты появишься вовремя и остановишь меня. - Сазонов перестал улыбаться. – Не уж то тебе не дорога была жизнь жены? Ну что же молчи, я сам сейчас догадаюсь.
Сазонов потянулся и начал снимать перемещающее устройство с руки Семена. В это мгновение в двух метрах от них начали проявляться очертания человека. И в тот момент, когда Сазонов снял устройство и стал его рассматривать, очертания обрели материальность. Появившийся человек мгновенно набросился на Сазонова. Они повалились на пол, и между ними завязалась борьба. Человек этот был ростом с Сазонова, но гораздо атлетичней и проворней его. Поэтому через несколько секунд он уже был сверху и заламывал одну из рук профессора за спину. Тот сразу затих словно смирился что ему не одержать верх над внезапным противником.
- Семен ты как? – повернув голову в сторону Русланова спросил человек. – Он не сильно тебя?
И эта секундное отвлечение от поверженного Сазонова стало смертельной ошибкой. Человек вскрикнул и посмотрел на свое бедро, в нем торчал шприц. Пока он беспокоился о Семене, Сазонов тихонько свободной рукой достал из кармана шприц и всадил его в противника.
- Ах ты…- человек не договорил и безвольно обмяк.
Сазонов скинул с себя бесчувственное тело и поднялся на ноги. Посмотрел в сторону Семена и, убедившись, что тот до сих пор не может пошевелиться, он стал проверять карманы человека.
- Интересно, - рассматривая бумажник, сказал Сазонов, – А я даже не предполагал, что ты хитер, оставишь напарника на подстраховке. А может этого попа, Сергея Тихонова, отправили за тобой, а? Чтобы он помешал тебе менять прошлое.
Сазонов расплылся в улыбке, хотя и было видно, что после схватки ему это дается сложно. Семен, не в силах пошевелиться, только замычал, пытаясь сказать проклятья.
- Ну что тут поделаешь, видно в этом эксперименте у нас оказалось две мышки, что даже нам на руку.
Сазонов положил бумажник обратно в карман куртки Сергея и пощупал пульс на его шее. Как видно пульс отсутствовал, и профессор покачал головой.
– Жаль, доза Дримелина оказалась смертельной. Слишком он был напряжен. Видно опять нервная система отказала. Нужно будет, потом исправить этот дефект. Да, что я говорю, - Сазонов пристально с укором посмотрел на Семена, потом на таймер на своей руке. – Ты же скоро поймаешь меня, и потом я буду казнен. И самое интересное то, что я затеял этот эксперимент с той же целью что и ты - спасти жизнь, но только свою.
Сазонов отошел от бездыханного тела Сергея и сел в кресло. Видно было, что ему нужно было высказаться.
- Все началось с того, что я сумел осуществить путешествие в будущее, скорее даже не путешествие, а просто смог увидеть, что там будет. Это было как будто я там, но в бестелесной форме. Я видел, но не мог ни до чего дотронуться. Я видел, но меня не видел ни кто. И вот я натолкнулся на газету в которой говорилось, что известный ученый Сазонов Иван Петрович пойманный попом Руслановым Семеном три месяца назад был вчера казнен за незаконное путешествие во времени. Вот тогда я был не на шутку испуган. Такого будущего не хочет ни кто. Тогда же я перескочил в то время, где был казнен и увидел свою смерть. Я видел и тебя, и то как ты бросился на меня, когда я сказал свое последнее слово. И знаешь, наверное, тот я тоже знал, что я вижу себя и ни чем помочь не могу. Я вернулся в свое время, и весь день эта мысль не давала мне покоя. И вот меня показалось, что меня осенило, что я говорил не тебе, а самому себе, как будто давая наставления. И последняя фраза «Что произошло того не изменить» стала для меня ключом. В действительности я еще не умер, это произойдет только потом, значит, я могу изменить будущее. Так мне казалось тогда, сейчас же я понимаю что заблуждался. И вот тогда я стал размышлять, как мне это сделать. Отправиться назад я не мог из-за вас. Вы бы сказу меня поймали, как только я оказался в прошлом. И меня осенило, а почему мне не отправиться в прошлое из будущего. Там то меня ни кто не видит. И представь, это подействовало, уже доходят шестые сутки, а меня даже не ищут. Да и ты бы не вернулся сюда, если бы я тебя на это не подтолкнул перед смертью.
Сазонов встал и прошелся по комнате. Было видно, что он думает. Потом он подошел к Семену, нагнулся и посмотрел ему прямо в глаза.
- И представь себе я не знаю, что мне теперь делать, я не хочу умирать. Я уже перепробовал все чтобы предотвратить свою смерть. Я пытался предупредить себя, но все попытки тщетны, сообщения ни как не могут дойти до прошлого меня. Я не могу дозвониться до себя и сказать чтобы не совершал ни каких путешествий. Не могу доставить письмо через кого-нибудь, так как с этим человеком что-то обязательно случается. Либо его сбивает машина, либо представь его грабят посреди дня. Нонсенс. Во круг столько людей, а случается именно с тем кого я прошу передать записку. А самое главное я не могу изменить ни чего о чем я знаю что уже случилось. И вот теперь я в тупике. Теория о неизменности времени полностью подтверждена. Ты не смог предотвратить смерть жены, твой напарник не смог остановить ни тебя, ни меня, я не смог предупредить себя, и похоже что я не смогу спасти и свою жизнь. Я сделал большую ошибку узнав будущее. Оказывается будущее познанное тобой тутже становится твоим прошлым. И вот последнее, что я тебе скажу раз ты частично повинен в моей поимке и смерти. Я был в будущем через три года после моей смерти, и представь оказывается поп Семен Русланов был к тому времени мертв. Вот тогда то я попытался убить вас. И все три попытки провалились. Я не смог убить вас не при рождении, не в детстве, даже в будучи взрослым вы выжили. Помните вас сбила машина и вы пролежали в больнице пол года. Тот неизвестный был я. И все из-за того, что я знал – вы живы и должны меня поймать. Но теперь то я знаю, что вы погибните.
С этими словами он достал из кармана шприц и флакон с прозрачной жидкостью. Набрав полный шприц он посмотрел на Семена.
- Прощайте, мне было приятно с вами познакомиться. Жаль, что для нас обоих это знакомство оказалось смертельным.

***
Был будничный рабочий день. Все сотрудники Полиции Отслеживания Перемещений занимались своей повседневной работой. Даже то, что две из трех попыток переместиться за беглецом провалились, ни кто не волновался, так как третья прошла успешно, при чем оба напарника прошли сквозь временные границы успешно. По этому у всех было хорошее настроение. Некоторые даже организовали ставки - за какое время Александр поймает беглеца. Единственный кто был встревожен оказался Павел Андреевич. Он с беспокойством ждал возвращения Семена, после их разговора в его кабинете он очень переживал за него, хоть и не показывал этого.
И вот в камере возврата стали прорисовываться очертания людей. Павел Андреевич сразу же побежал к ним. Видя непривычное для своего начальника поведение сотрудники тоже поспешили за ним. Открыв двери камеры все остолбенели. На полу лежали два человека – поп Семен Русланов и считавшийся уже погибшим Сергей Тихонов. На лбу Семена была прикреплена надпись: «Что произошло того не изменить».
После долгих расследований и последовавшими за тем выговорами как Павлу Андреевичу, так и всем сотрудникам обслуживавшим перемещения в данном отделении ПОП от более высокостоящего начальства дело было закрыто и под грифом совершенно секретно положено в архив. И лишь Павел Андреевич знал всю правду о этом происшествии, так как сам отчитывался перед своими руководителями. И может быть все осталось бы загадкой если бы не дневник профессора Сазонова Ивана Петровича, в котором он полностью излагал свою теорию о неизменности времени и описывал эксперименты проведенные им. Там так же описывалась и загадочная смерть Сергея Тихонова. Оказывается это Сазонов написал ему записку, которую потом нашли в кармане Сергея и в которой говорилось, что он может спасти своего напарника если переместится в прошлое в день смерти его жены. Дальше в дневнике было указано, что смерть Сергея была случайностью и Сазонов вообще не расчитывал, что тот нарушит правила и сразу отправится спасать Семена, а не пойдет доложить начальству. В конце дневника было написано: «Наука требует жертв! Поэтому я не жалею, что все это совершил, даже зная, что скоро меня схватят я смело иду на эту жертву и не оплакиваю свою гибель. Многие великие люди доказывали свои теории ставя смертельные эксперименты на себе». И внизу по середине большими жирными буквами дописана: «ЧТО ПРОИЗОШЛО ТОГО НЕ ИЗМЕНИТЬ».

***
Через некоторое время Петра Андреевича отправили на досрочную пенсию, а про данный случай все как будто забыли. Но Петр Андреевич уже потом слышал от старых приятелей, что организовывались попытки отправиться в ночь смерти семьи Руслановых, но время отвергло все попытки и оказалось закрыто для всех людей будущего. Так данный промежуток времени стал называться Эпохой Семена Русланова, а теорию о неизменности времени вскоре признали ученые и она была названа в честь ее первого исследователя Сазонова Ивана Петровича. Позже его даже посмертно оправдали и вписали в список «Выдающихся исследователей времени».
С Пертом Андреевичем, когда он узнал об этом, случился удар, он еле оправился от него. Потом он долго обивал кабинеты с жалобами, прошениями об исключение Сазонова из списка, но так и не добился ничего. Здоровье его сильно ухудшилось и вскорости он совсем слег. Перед самой смертью он попросил старого знакомого друга Василия Ивановича Румина, до сих пор работающего в отделении архива ПОП, чтобы тот принес ему еще раз прочитать дневник Сазонова и тот после долгих уговоров сдался. Петр Андреевич со слезами перечитывал страницы дневника и, дойдя до последней он улыбнулся другу и перестал вдруг дышать.
Василий Иванович подбежал к другу, и взгляд его упал на последнюю страницу дневника, на мгновение ему показалось, что вместо написанной последней фразы «Что произошло того не изменить» появилась другая «Будущее не зависит от прошлого, оно творится настоящим, где бы то не находилось».

25.01.07.