День, когда началась война. 20 марта 2003 года. Утро. Ветер и мокрый снег. В парке, через который я иду на работу, гуляют мокрая рыжая такса и черная болонка (из-за снега она выглядит седоватой и старой). Почти на выходе из парка, как и каждое утро, мне встречается Матвеев. Это один из наших преподавателей. Сегодня он такой же заснеженный, как и всё остальное, и, наверное, совсем ничего не видит через залепленные снегом очки. Здороваюсь и бегу дальше – мимо редакции местной газеты, больничного забора… у самого музыкального училища какой-то лихач обдает мои джинсы фонтаном мокрого грязного снега. Черт! А, в общем, сама виновата, слишком близко шла к краю дороги. Ладно, обсохну в кабинете, у обогревателя. Поворот, магазин «Оружие»… ещё минута – и я пришла. Московский университет МВД России, корпус номер два - заочное отделение. Стряхиваю снег с капюшона своей коротенькой куртки. Дневальный недоуменно смотрит из дежурки, как рыба из аквариума, видимо, размышляя на тему ”не потребовать ли у этой девчонки с рюкзачком пропуск?”… Проскакиваю мимо, прежде чем эта мысль утвердится у него в сознании. Второй этаж, площадка, стенд с расписанием. Одетые в милицейскую форму люди с ученическими тетрадками о чем-то спорят, тыча в расписание пальцами. Через полчаса прозвенит звонок на первую пару. Дальше, мимо двери начальника, из-за которой доносится слегка сердитый голос. Мимо таблички «Учебный отдел», через полутёмный холл со светящимся зеленым табло электронных часов… 8:32 утра. Кабинет 29А. Всё, я на месте. В кабинете тихо и прохладно. Я включаю радио, обогреватель, компьютер… это обычное утро. Для меня. А далеко-далеко отсюда рано утром началась война… В четыре часа утра я мирно спала, зная, что когда проснусь, будет новый день. Обычный рабочий день. Для меня и ещё многих тысяч людей в этом мире. А для кого-то он так и не наступил. И не наступит уже никогда. В ту минуту кто-то за тысячи километров от меня готовил самолет к боевому вылету, и кто-то за тысячи километров от него молился, ожидая сигнала воздушной тревоги, и кто-то спешил покинуть свой дом прежде, чем он будет разрушен. И какой-то парень, возможно, мой ровесник из другой страны, забирался в армейский грузовик, отправляясь навстречу смерти (может быть, не своей, но разве от этого лучше?). И всё это происходило несмотря на то, что многовековой опыт должен был бы показать человечеству, что война – это боль, кровь и смерть, разрушенные города, дома и жизни тысяч людей, целых народов. Люди ёще не устали воевать. Им мало всего того, что уже есть в этом мире, того, что не делает этот мир лучше – межнациональных конфликтов, террористических актов, заказных убийств и экологических бедствий. При желании можно назвать ещё немало явлений, отнюдь не украшающих бытие рода человеческого. Я уже не говорю о войне внутри каждого из нас. О войне с самим собой. Ведь и в этой войне наносятся раны и увечья. Кто знает, сколько людей носят в себе окровавленные души? С этими мыслями я открываю дверь в архив. Ледник. Комната с голубыми стенами и всегда холодными батареями. Стопки контрольных работ на полках, подоконниках, тумбочке… и тишина. В тишине начинаю лучше слышать свои мысли. Многие понимают, что война всегда нечто большее, чем вооруженное противостояние людей. Это интересы государств, сделки по продаже оружия, экономическая выгода одних и финансовый крах других. И кто-то наживется на этой войне. Может быть, наше государство, а точнее, какой-то конкретный человек или группа людей. Государство – слишком абстрактное понятие, включающее меня и многих других людей с аналогичным мировоззрением. Но не об этом задумываюсь я (и, наверное, не только я) в первую очередь. Возвращаюсь в кабинет, с глухим шлепком приземляю на стол очередную стопку работ. Гражданское право, религиоведение, правоохранительная деятельность… я ставлю на них номера и даты. Почти машинально. Мысли заняты другим. Наверное, на самом деле важно не то, где именно война – в тебе, вокруг тебя, далеко от тебя… важно, чтобы каждый человек на земле осознал, что так быть не должно. Война – не единственный и уж точно не лучший способ решения проблемы, если таковая возникает. Если бы только каждый живущий на этой планете верил в это, как никто и никогда за всю историю человечества не верил ни в одного бога, божка или идола! Сейчас это моё самое большое желание. Нет, не обратить всё человечество в эту веру, это и верой-то не назовёшь. Это простое, детское желание, выражаемое простой фразой «пусть всё будет хорошо». Я только сейчас поняла, насколько огромно то, что эта фраза выражает. Всё – значит для всех и каждого, везде и всегда. Я не знаю, что для этого могу сделать я. Разве что написать всё это и всегда следовать тому принципу, той идее, которую я попыталась выразить, уж не знаю, насколько мне это удалось. Идея, в общем-то, не новая, и пацифистов в мире много… и всё же я почему-то не могу не написать о том, как всё это вдруг прошло через меня. Мир стал немного другим. Или я стала видеть иначе. Или… Просто в этот день далеко-далеко отсюда рано утром началась война.
